Во дворце хана Абдулы шли последние приготовления к трудному пути. С каждым днем Сизиф становился все угрюмее, а князь не находил себе места. Шли дни, а он ничего не знал о судьбе принцессы. Наконец караван отправился в пустыню. Верблюды были нагружены сосудами с водой и оружием. Сизиф и другие стражники хана были приспособлены к условиям пустыни, им было не привыкать. А вот князь Ольгерд и его люди впервые оказались в пустынных барханах. Казалось, что князь не замечал ни песчаных бурь, ни палящего солнца. Им двигало желание как можно скорее забрать Самиру у принца Али. Ольгерд был готов идти по пустыне и день, и ночь, без отдыха и привалов, только бы спасти принцессу. Сизиф был мрачен и молчалив. Что-то тяготило его. И князь не мог не заметить тех перемен, которые произошли в нем. На вторые сутки пути, когда людям и верблюдам было необходимо отдохнуть, путники встали лагерем. Воины Сизифа и Ольгерда спали крепким сном. Лишь сам Сизиф не мог сомкнуть глаз и сидел перед костром, глядя на искры, взмывающие к небу.
- Сизиф, - Ольгерд сел напротив него. – Еще во дворце хотел я спросить, почему ты, воин личной гвардии хана, его верный и преданный стражник, оставил своего господина и отправился в этот путь?
- У каждого свой путь, князь. Тебя ведет сердце, а меня – судьба. Когда-то она меня привела в чужую землю. Теперь я снова здесь.
- У тебя личные счеты с принцем?
- Нет, князь, с его отцом. Он мертв, но моя ненависть продолжает жить.
- Сизиф, что произошло между тобой и отцом принца Али?
- Это давняя история, князь. И началась она не здесь, и не в империи хана, а в землях, где я родился, которыми правил мой отец. Но это были тяжелые времена, народ часто бунтовал. Усмирять его с каждым годом становилось все труднее и труднее. У меня была жена, князь, красивая и мудрая. Чтобы спасти ее и нашего ребенка, мой отец принял решение отправить нас в дальнее странствие. Путь наш пролегал через эту пустыню. На караван напали бедуины. Они перебили всех моих людей, а меня и мою жену привели к царю. Увидев ее, он приказал отвести ее к нему в шатер, а потом продал на невольничьем рынке. Я пытался спасти ее, но был тяжело ранен. Когда бедуины меняли место своего лагеря, то не стали брать меня с собой. Думали, что я не выживу от полученных ран. А я выжил. Меня спас старый воин, бросивший мех с водой. Я долго добирался от оазиса к оазису. Так я оказался в империи. Но дал клятву отомстить, если останусь жив. И теперь, спустя двадцать пять лет, я отомщу за жену и ребенка, который так и не родился.
- Сизиф, но ведь царь мертв. Ты убьешь принца?
- Нет, князь, смерть будет для него слишком легким избавлением. Я заставлю его испытать то, что испытала моя жена прежде, чем умерла.
- Ты нашел свою жену?
- Да, князь, нашел. Я знал, что она была рабыней у одного из южных правителей. Хотел выкупить ее, но когда она узнала об этом, то покончила с собой, не сумев пережить того позора, которому она подверглась.
- И с тех пор ты стал служить в личной гвардии хана?
- Да. Вернувшись из южных земель, я не нашел сил отправиться в свои владения. И остался с ханом. Был его правой рукой и советником. И учителем принца и принцессы искусству владения оружием.
- Сизиф, ты думаешь, что, убив принца, избавишься от своей ненависти? Она стала частью тебя. Живет в твоем сердце и не уменьшается. И смерть принца не облегчит твоих страданий.
- Князь, а разве ты не хочешь расправиться с принцем? Ведь принцесса Самира сейчас у него. С ней могут поступить так же, как поступили с моей женой. У нас не так уж и много времени, князь. Каждый час может стать для принцессы судьбоносным.
В это время в лагере принца Али было неспокойно. Бедуины готовились к очередному путешествию по пустыне. В шатер, где находилась принцесса и сестры Центуриона, заглянула темнокожая рабыня.
- Принц велел вам привести себя в порядок и идти к нему. Сейчас принесут платье и украшения.
- Принцесса, - Мельпомена сжала холодными пальцами запястье Самиры. – Люцила еще ребенок.
- Не бойся за своих сестер, к принцу пойду только я. А вы оставайтесь здесь.
- Но он может тебя убить. Ты не знаешь, какой он страшный человек. Будь осторожна, принцесса.
Рабыни переодели Самиру в шелковое платье и причесали волосы. На запястьях застегнули тяжелые золотые браслеты, а на шею повесили Византийскую цепь, украшенную драгоценными камнями.
Около шатра принца стояли два стражника с секирами. Они приподняли полы шатра, и принцесса вошла внутрь. Пол был застелен верблюжьими шкурами, ложе принца тоже было не похоже на те, которые принцесса видела в замке отца. Трон принцу Али заменяли подушки.
- Принцесса Самира, - он встал ей навстречу. – Ты даже не представляешь, насколько я счастлив видеть тебя в своем лагере.
- Принц, - Самира смотрела ему в глаза. – Не могу сказать, что испытываю подобные чувства. Ведь я здесь в качестве пленницы. И моя судьба в твоих руках.
- Принцесса, все будет зависеть от тебя. Сейчас ты моя гостья, - принц внимательно смотрел на Самиру, и от его взгляда становилось не по себе. – И пока я не прикажу, никто тебя не тронет.
- Принц Али, если я твоя гостья, то должна знать, зачем меня похитили из дворца отца и привезли к тебе?
- Принцесса, раздели со мной трапезу, - он жестом пригласил ее сесть на одну из подушек.
Через некоторое время рабы внесли блюда с яствами и кувшин с вином. Принцесса с сомнением приняла кубок из рук принца.
- Ты думаешь, что здесь яд? – он пригубил из ее кубка. – Видишь? Вино не отравлено. Пей, принцесса.
Самира немного отпила из кубка и поставила его.
- Принц, чего ты хочешь? Зачем тебе я?
- Принцесса, все очень просто. Пока ты у меня, твой отец не будет представлять угрозы для меня. В конце концов, империей должен править твой брат.
- Это Измаил продал меня тебе? И сколько же стоит принцесса? – в голосе Самиры слышались грозные нотки, и рукой она осторожно нащупывала кинжал, спрятанный в складках платья.
- Ты будешь жить, пока я этого хочу, - он приблизился к ней и взял за руку чуть выше локтя.
Самира поняла, что действовать надо самой. Было во взгляде принца что-то такое, что гарантировало ей жизнь. Она откинула волосы, и через шелк платья принц увидел свежие рубцы от плетей.
- Что это? – он отпустил ее руку.
- Это наказание, принц. Я заслуженно понесла его.
- Хан распорядился высечь собственную дочь? Но ведь ты его наследница! Его плоть и кровь. Чем ты его прогневала?
- Принц, - Самира извлекла из складок платья кинжал и коснулась лезвием груди принца. – А что ты сейчас чувствуешь? Страх? Холод? Или что-то непонятное владеет тобой? Ведь я могу убить тебя, если захочу.
- А я могу позвать стражников, принцесса, и тогда ты испытаешь страшные муки пыток.
- Нет, принц, не позовешь, - принцесса опустила кинжал. – Только пока я жива, отец, может быть, пойдет на уступки.
- Но ведь есть иные средства. Эти гречанки, они тоже принадлежат знатному роду.
- Принц, они еще дети! Неужели ты не имеешь представления о жалости и сострадании? Ведь у тебя самого есть дочь. Я видела ее сегодня утром.
- Именно ради своей дочери я должен быть жестоким! Она будет в полной безопасности только тогда, когда племена бедуинов перестанут проливать кровь в междоусобных войнах. До тех пор я опасаюсь за ее жизнь.
- Но это не единственный путь, принц! Есть другие.
- Какие, принцесса?
- Принц, пообещай мне, что никто, ни ты, ни твои люди не тронут гречанок.
- Принцесса Самира, ты просишь слишком много. Я не могу запретить своим людям отдых и развлечения.
- Вот как? Принц, а почему бы им не вспомнить, что у них тоже есть жены, дочери. И что с ними могут поступить точно так же. Скажи, принц, сердце отца способно перенести подобное? – Самира прожигала взглядом принца Али.
- Принцесса… - договорить принц не успел. Полы шатра раздвинулись, и вошел Хасан. На его руках лежала принцесса Рания. – Хасан, что с моей дочерью?
- Принц, ее укусил скорпион, - он осторожно положил девочку на подушки.
- Нужен огонь и веревка, - Самира смотрела на принца.
- Принцесса, ты уверена, что сможешь спасти мою дочь?
Самира ничего не ответила. Она раскалила кинжал над огнем и надрезала ногу Рании. Чуть выше она туго завязала веревку. Хасан и принц Али смотрели, как по лезвию кинжала из ноги медленно, по капле, вытекает яд.
- Принцесса, если ты спасешь мою девочку – проси что хочешь, - в голосе принца был страх. – Не дай ей умереть.
- Принц, твоя дочь будет жить. А мою просьбу ты знаешь, - она погладила ребенка по голове. – Потерпи, принцесса, ты же сильная девочка. Принц, отдай приказ своим людям.
- Хасан, прикажи никому не подходить к шатру с гречанками. Не трогайте их.
- Будет исполнено, принц, - Хасан вышел из шатра.
Принцесса выронила кинжал и без чувств упала рядом с девочкой.
- Стража, привести ко мне рабыню!
Вскоре в шатер вошла одна из рабынь. Она внимательно смотрела на лицо Самиры. Потом провела рукой по животу и отошла от нее.
- Что с принцессой? Она жива? – страх за жизнь дочери сменился страхом за жизнь принцессы Самиры.
- Да, принц, жива. Она ждет ребенка, - рабыня покинула шатер принца.
|
::ГЛАВНАЯ:::
::ДНЕВНИК::
::НАШ ФОРУМ::
::ФОТОАЛЬБОМ::
::ГОСТЕВАЯ КНИГА::
::ОБРАТНАЯ СВЯЗЬ::
::ОБЪЯВЛЕНИЯ::
::НАШ ЧАТ::
::ОНЛАЙН ИГРЫ::
::ТЕСТЫ::
::FAQ::(вопрос/ответ)
