Ночь была душной. Принцесса никак не могла уснуть. Любимый лев Менгли находился рядом с ней. Но даже он не мог уберечь свою хозяйку от той тревоги, которая заполняла ее сердце. Она боялась так, как никогда не боялась. И не за себя. Она была в страхе за жизнь князя. К тому же принцесса была уверена, что ее жениха приказал убить именно Измаил, а значит, она не будет знать покоя.
Наконец принцесса провалилась в глубокий тяжелый сон. Она видела горы. Такие, каких никогда не было в империи ее отца. Видела князя Вильмона. И опять этот его взгляд. Испепеляющий, глубокий. Взгляд, полный жалости. Она открыла глаза. Самира понимала, что смерть такого союзника, как принц Сирии, ее отец не простит никому. И наверняка Сизиф передал стрелы из ран князя ее отцу. И теперь он знает, как они у него оказались. Она должна быть готовой к вопросам отца, но она должна защитить князя. Даже если главным источником опасности для него будет ее отец.
Принцесса оделась и спустилась в сад. Она не знала покоя. Нехорошее предчувствие чего-то страшного терзало ее. Она долго гуляла по своему парку с садом, но это ее не успокоило. Она давно не чувствовала себя счастливой в стенах этого дворца. Но когда это произошло в первый раз? Может быть, тогда, когда ее настигла участь всех дочерей хана в их роде? Самира и сама не знала, но понимала, что больше не может находиться рядом с отцом и братом.
Она подошла к клетке с голубями и взяла одного из них. Она боялась еще раз появиться в покоях князя, но уже знала, как сможет его предостеречь. Она вернулась к себе и стала писать послание Центуриону. Когда оно было закончено, принцесса прикрепила его к голубю и вернулась в парк. Она подкинула голубя вверх и наблюдала, как он парил над балконом князя и приземлился на парапет.
До самого утра он просидела перед окном, глядя на море, погруженная в свои мысли. Теперь все зависело от Центуриона. Если выполнит то, что она ему написала, то князь будет в безопасности.
- Самира, твой отец, он хочет тебя видеть, - в глазах пришедшей к принцессе Амины еще стояли слезы. – Дитя мое, будь покорнее ему. Или ты погубишь себя.
- Амина, я не боюсь своего отца. Я нужна ему. Как никто другой. Это мое спасение перед ним. И мое проклятье.
Самира вышла из комнаты и проследовала в тронный зал. Отец был в гневе, и она это видела. Когда она подошла к нему, чтобы приветствовать, он ударил ее по щеке.
- Самира, как ты могла? Ты ни во что не ставишь наши традиции и законы! Такая же как твоя бунтарка мать! Одна, ночью. В покоях чужеземца. Ты принцесса, дочь хана, а не наложница из гарема!
- Да, не наложница! Ее дочь! Плоть и кровь той, которую ты заточил в темницу! – Самира прижала руку к пылающей щеке. – Отец, я просто помогла ему! Лекарь не смог бы ничего сделать! Ты сам знаешь, что такое раны от сарацинских стрел. Я должна была помочь ему!
- Самира, откуда ты знаешь про темницу?
- Отец, я живу во дворце! Здесь даже у стен есть уши. Это заслуга моего брата. И почему я не должна знать? Ты хотел, чтобы я всю жизнь думала, что она умерла?
- Дочь моя, я не хотел, чтобы ты стала такой же как она. Но это было понятно почти сразу. Даже когда ты была маленькой девочкой, ты нарушала все наши правила. Сначала я закрывал на это глаза. Но потом даже Измаил стал этим обеспокоен!
- Отец, но почему ты скрыл от меня, что моя мать жива?
- Потому что я не хотел, чтобы ты поступила так же, как и моя сестра! И давай на этом мы закончим о твоей матери! – хан замолчал. - Самира, и заниматься лечением - это не дело принцессы! Вместо того, чтобы оплакивать смерть своего жениха, ты помогала чужестранцу! Это бросает тень на тебя и на всех нас! Гости из Сирии были недовольны, что ты даже не появилась в покоях умершего жениха! Ты проявила свое неуважение к жениху, к тем, кто прибыл с ним, к нашим традициям! Самира, я очень огорчен. Тебе прививали наши нравы, традиции и культуру 19 лет, но ты так и не приняла их.
- Отец, я нарушила все, о чем ты говоришь. Но ведь наши гости могли решить, что это было умышленное покушение. И тогда мы не избежали бы еще одной войны.
- Самира, ты говоришь невозможное.
- Отец, это сарацинские стрелы! А у Измаила целый корпус сарацинских воинов. Этого разве мало? Ты же знаешь, как мой брат жаждет власти!
- Самира, он наследник моей империи! И он воспитывался так! И потому у него в армии может служить даже сам шайтан!
- Но отец!
- Самира, ты моя дочь. И я люблю тебя. Но ты принцесса! И твое поведение недопустимо.
- Отец, члены военного совета скоро прибудут во дворец, - в тронный зал вошел Измаил. – Сестра, этой ночью ты перешла все границы!
- Измаил, не я стреляла сарацинской стрелой в своего жениха и в гостя! Тебе ли говорить мне о границах и рамках?
- Самира, твой язык так и источает яд!
- Брат, а у тебя этот яд в сердце!
- Самира!
- Измаил, я клянусь тебе, что ты заплатишь за все!
Принцесса вышла из тронного зала и направилась в свою комнату. Там ее ждала Амина. Она волновалась за свою принцессу. И понимала, что по молодости она может совершить очень большую ошибку.
- Дитя мое, на тебе нет лица. Ты поругалась с отцом?
- Амина, он не может долго злиться на меня, - она опустилась на кровать. – Это Измаил. Мой брат не оставляет мне выбора!
- Самира, как ты можешь такое говорить?
- Амина, могу! Еще тогда, в парке, когда его укусила одна из моих змей, я не хотела ему помогать. И он умер бы мучительной смертью. Но я не смогла тогда. У нас один отец. Но теперь я пойду на это, если понадобится.
- Дитя мое, я не узнаю тебя! Что с тобой произошло?
- Амина, это произошло еще три года назад. Там, в чужой земле я почувствовала себя вольнее, чем здесь. Да и нет тут этой воли! У меня никогда не было друзей! Только ты и Менгли! И от самого своего рождения я была обречена!
- Самира, не надо, не говори так. Твой отец любит тебя!
- Любит. И готов отдать старику ради военного союза! Амина, я даже благодарна тому, кто убил его. Но князь. Его жизнь беспокоит меня.
- Самира, не пытайся бороться с судьбой! Прими ее!
- Амина, я не смогу! Помочь ему – долг меня как принцессы перед империей! Войны можно избежать! Это произойдет, только если князь простит!
- Самира, я просто хочу предостеречь тебя от ошибки.
- Амина, за свою самую большую ошибку я еще отвечу. А теперь помоги мне переодеться. Я должна встретиться с чужеземцем.
- Самира, ты опять хочешь идти к князю?
- Нет, Амина, я не стану говорить об опасности, которая им угрожает, во дворце. У моего брата глаза и уши везде. Мы встретимся за пределами дворца.
- Самира, не опасно ли это? Ведь он варвар. И ты не знаешь, чего ждать от него.
- Амина, он не варвар. И если князь доверяет ему, у меня нет оснований не доверить ему судьбу князя.
Принцесса застегнула шелковую накидку с капюшоном и вышла из комнаты. Амина из окна смотрела на удаляющуюся от дворца принцессу, и сердце ее было неспокойно.